ПОЛИТИКА

К навигации по сайту

Навигация
по сайту:
 

Согласимся, что уже на уровне обыденного сознания кровопролитие – не женское дело: вспомним хотя бы дебаты по поводу возможности женской службы в армии. Безусловно, за длительную человеческую историю было не так уж мало женщин – убийц, и все же их оружием считались в первую очередь яды. Глубинное, изначальное религиозное сознание не допускает сочетания женщины и крови.

Если теперь мы обратимся к истории женского терроризма в плане прямого и непосредственного участия женщины в кровавом покушении, то обнаружим, что примеров такового очень мало, а до середины XIX века на память приходят только Иудифь и смерть Марата. И это естественно. Говоря о распространении атеизма в эпоху Возрождения и опираясь при этом прежде всего на возвращении к античности, мы “не замечаем”, что этот возврат связан с возвратом к древнегреческим и древнеримским героям и – богам. Это не безбожие в чистом виде, а мифологизация религии. Атеизм середины XIX в. – совсем иной. Он не ищет замены одного божества другим – он характеризуется просто повседневным, обыденным безразличием к вопросам веры, при том, что человек может считать себя принадлежащим к какому-либо вероисповеданию. Из безразличия и рождается женский терроризм – но еще как отдельные всплески, иногда как следствие психической неуравновешенности, иногда как. Эмоциональный срыв.

“Родоначальницей” женского кровавого терроризма считается Вера Засулич, член Народной воли. Она родилась в 1849 г. в деревне Михайловка Смоленской губернии, в дворянской семье. В 1867 г. в Москве закончила пансион и выдержала экзамен на учительницу. Она училась также на акушерских курсах. Две ее сестры были замужем за членами "Народной воли", да и сама Вера придерживалась народнических взглядов. Приехав в 1868 г. в Петербург, приняла участие в революционных кружках. В 1869—71 гг. находилась в заключении, затем — в ссылке. С 1875 г. перешла на нелегальное положение. 24 января 1878 г. стреляла в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, по приказу которого был высечен заключённый революционер Боголюбов (Емельянов А.). История этого покушения показательна. В декабре 1876 года в Петербурге состоялась демонстрация молодежи, в ходе которой был арестован и приговорен к каторжным работам студент Боголюбов. Но еще во время следствия в дом предварительного заключения в Петербурге, где содержались заключенные по этому делу, приехал градоначальник Трепов. Во дворе ему на глаза случайно попался Боголюбов, который с ним вежливо поздоровался. Они обогнули дом и встретились снова, но теперь Боголюбов с высоким гостем уже не поздоровался. И разгневанный Трепов приказал отправить бунтовщика в карцер, а до этого прилюдно высечь его. Из-за этого начался тюремный бунт. Бунт подавили, а Боголюбова высели буквально до потери сознания. Узнав об этом, Засулич решила стрелять в градоначальника. Она купила револьвер, пришла на прием Трепову и, зайдя к нему в кабинет, почти не целясь, выстрелила. Пуля попала в область таза. Затем она отбросила пистолет и стала ждать, что будет дальше. Трепов остался жив. Засулич арестовали и возбудили против нее дело о покушении на убийство, ей грозил срок до двадцати лет. Оправдательный приговор, вынесенный ей 31 марта 1878 судом присяжных (председатель суда А. Ф. Кони, защитник П. А. Александров), вызвал единодушное одобрение общественности. Ее выпустили из зала суда. Не желая подвергнуться новому аресту, приказ о котором был отдан после оправдательного приговора, Засулич эмигрировала в Швецию. Через год она вернулась в Россию, а еще через год вновь эмигрировала, была заграничным представителем “Красного креста” “Народной воли”. В 1883 г., перейдя на позиции марксизма, вошла в состав группы “Освобождение труда”, переводила произведения К. Маркса и Ф. Энгельса, вела с ними переписку. Ее партийные и литературные псевдонимы — Велика, Велика Дмитриевна, Вера Ивановна, Иванов В., Карелин Н., Старшая сестра, Тётка. Ей принадлежат очерк истории Международного товарищества рабочих, сочинения о Ж. Ж. Руссо и Вольтере, литературно-критические статьи о Д. И. Писареве, Н. А. Добролюбове, Н. Г. Чернышевском, С. М. Кравчинском (Степняке) и др.

Софья Перовская в основном “стояла на стреме”, что не помешало ей стать самой популярной народоволкой. Она родилась в богатой аристократической петербургской семье в 1853 г. В 1869 г. поступила на Аларчинские женские курсы, но уже через год ушла из дома, порвав с самодуром-отцом, а еще через год стала одним из организаторов кружка "чайковцев" и участвовала в "хождении в народ". В 1873 г. вернулась в Петербург и содержала конспиративную квартиру. Опять-таки через год – прямо мистический срок какой-то - при разгроме кружка была арестована. После недолгого пребывания в Петропавловской крепости отпущена к отцу на поруки. Работала служила в больнице, однако революционную деятельность не только не прекратила, но и перешла к участию в терактах. В 1877 г. ее вновь судили, оправдали, но отправили в административную ссылку. По дороге Софья бежала и перешла на нелегальное положение. Перовская активно участвовала в двух неудавшихся покушениях на Александра II в 1879 г. и в 1880 г. В 1881 г. возглавила группу, совершившую убийство императора. Приговоренная к повешению, Перовская стала первой женщиной в России, казненной по политическому процессу.

Фрума Фрумкина родилась в 1873 г. в Борисове, Минской губернии в зажиточной еврейской семье. Стала акушеркой – то есть собиралась заниматься самым что ни на есть женским делом – помогать рождению, а не смерти. Но затем в ее жизни произошел коренной переворот - с середины 90-х годов ее увлекает революционное движение. Первоначально она, по понятным причинам, вступила в еврейскую организацию "Бунд", по делу которой и была арестована осенью 1898 г. в Лодзи и на год выслана под надзор полиции в Витебск. В 1903 г. примкнула к партии эсеров, однако спустя буквально пару месяцев была арестована в Киеве по делу эсеровской типографии. Речи о терроризме пока не было. И очередной коренной перелом. Просидев в тюрьме чуть больше полутора месяцев Фрума во время допроса совершила покушение на жандармского генерал-майора Новицкого - попыталась ножом перерезать ему горло. Попытка не удалась, но в тюрьму Фрумкина попала. Заключение она отбывала в Петропавловской крепости. И все же, поскольку изначальной причиной ареста была типографская деятельность, а покушение можно было объяснить эмоциональным срывом и психической неустойчивостью, власти решили амнистировать Фруму. И как же она отреагировала? Отказалась от амнистии и сама бежала из крепости. Это первый “звонок” того, что в богословии называется “самостью” – внутренняя установка человека, который, с одной стороны, хочет сам лично строить будущее – и не только свое, но и всего общества, - а с другой – отказывается принимать “блага” от других, не признавая за кем-либо, в том числе за властью (можно предположить, что и за Богом) право решать свою судьбу.

Мария Спиридонова - самая популярная в России женщина-террористка после Перовской. Дворянка, учившаяся в гимназии, откуда ушла, чтобы стать террористкой – похожий крутой поворот судьбы. В 1905 году она пятью выстрелами убила губернского советника Луженковского. Во время следствия ее жестоко избивали и насиловали. Спиридонова писала на свободу открытые письма и стала невероятно популярна. Ей посвятил стихотворение Волошин. (В названии что-то о нагайках). В общественном сознании опять – как и в случае с Верой Засулич – врожденное почитание женщины, которую нельзя бить и насиловать, оказалось сильнее недопустимости убийства. Та, которую бьют, затмила ту, которая убила. Произошел трагический, во многом предопределивший на столетие, перекос восприятия. Спиридонову приговорили к смертной казни, но отправили на каторгу. После революции она триумфально вышла на свободу – и в результате стала членом президиума ВЦИК. В 1937 году ее арестовали и расстреляли. Для этого ей не понадобилось совершать убийство – к власти пришли те самые люди, которые в начале века приветствовали обесценивание жизни, право отнимать ее по собственному усмотрению.

Во время революции 1905 г. Ф. Каплан примкнула к анархистам, в революционных кругах ее знали под именем "Дора". В 1906 г. она была арестована в Киеве по делу об организации террористического акта. Во время взрыва бомбы сама Каплан была ранена и частично потеряла зрение. В том же 1906 г. военно-полевой суд в Киеве приговорил ее к смертной казни, которая из-за несовершеннолетия Каплан была заменена пожизненной каторгой.

Если попытаться сделать какие-то социологические наблюдения, то выясниться, что среди шести упомянутых террористок три еврейки, три аристократки, три женщины, связанные с медициной, и почти все имели образование. Налицо почти полная противоположность нынешним “шахидкам” – не еврейкам, не дворянкам и, насколько можно судить, без особого образования. Это только подчеркивает тот факт, что речь идет о совершенно ином феномене.

Итак, кровопролитие и женщины вплоть до самого последнего времени оставались плохо совместимыми. И уж совсем мало было на них крови невинных людей. Как же расценивать произошедшие недавно теракты, совершенные женщинами? Во-первых, надо сразу отказаться от поиска связи между ними и исламом: никакое религиозное сознание, даже допускающее убийство в целом, не допускает его для “Слабого пола”. Отметим заодно, что женский терроризм не получил распространения в тех традиционно мусульманских странах, в которых мужской терроризм вполне практикуется. Женщины – “шахидки” – явление чеченское. Именно в Чечне на все ее проблемы и противоречия наложились десятилетия насильственного атеизма, нанесшие фатальный ущерб врожденному нравственному – и религиозному – чувству.

Когда Патрицию Херст арестовали, она и ее адвокаты завили о том, что революционеры применили к ней новую технику "промывания мозгов", в результате которого она стала считать себя революционеркой Таней, участвовала в ограблениях и убийствах на благо революции. Судьи ей не поверили, и она была приговорена к длительному тюремному заключению. Но спустя менее, чем два года президент Картер смягчил ей приговор. Споры о том, виновата она или нет, продолжаются в США до сих пор: “промывание мозгов” в этом плане сродни действию наркотиков. Тане-Патриции сейчас почти пятьдесят лет. Она замужем за своим бывшим телохранителем, мать двоих детей. Больше никаких склонностей к терроризму Патриция не демонстрировала.

Но надежда на то, что это явление преходящее, обретет основания только тогда, когда, помимо всего прочего, общество озаботится тем, чтобы женщина имела возможность оставаться женщиной, психологически, физиологически, социально. Речь не идет, конечно, о какой-либо дискриминации женщин, речь идет о врожденном ее предназначении. То, что улитка бегает медленнее зайца, не дискриминирует ее. Равно, как и невозможность для зайца переносить свой дом с места на место, не унижает зайца. Феминисткам должно бы бороться за то, чтобы мужчины наконец научились рожать: вот тогда участие женщин в терроризме стало бы (не дай Господи) оправданным.